Александр Гаврилович Тюлюпо

В нашем городе жил и работал Александр Гаврилович Тюлюпо, который во время Великой Отечественной войны стал полным кавалером ордена Славы. Этими орденами награждались военнослужащие рядового состава, сержанты и старшины Красной Армии. Полных кавалеров ордена Славы — 2671 человек. В советское время они приравнивались в правах к лицам, удостоенным звания Героя Советского Союза.

Александр Гаврилович Тюлюпо родился в 1917 году в деревне Петрушонки Сивинского района Пермской области. До призыва в армию работал в колхозе. На фронтах Великой Отечественной войны — с октября 1941 года. Воевал разведчиком, затем помощником командира разведвзвода 23-го полка 6-й гвардейской кавалерийской дивизии. После демобилизации работал председателем колхоза, бригадиром тракторной бригады, заведовал фермой в совхозе «Северный коммунар» Сивинского района. Жил и работал в Александровске.
В газете «Боевой путь» статьи про Александра Гавриловича выходили в 1978 году и в 1985 году. В этом году мы снова хотим напомнить о подвигах нашего героя. Лучше всего это описано в рассказе, который входит в сборник о многих кавалерах ордена Славы.

А. Граевский

ДОЗОРНЫЙ КАВАЛЕРИИ
Служил Александр Тюлюпо в не вышедшей тогда еще из «моды» кавалерии. Учения, скребницы, рубки, щетки, выводка лошадей, наряды… Незаметно входило в плоть и кровь молодого бойца то, что даже на глаз отличает настоящего военного человека: подтянутым стал, дисциплинированным, смекалистым, любое дело выполнял споро, не терялся. Да и в своей военной специальности — был он во взводе разведки кавалерийского полка — многое постиг.
Так уж сложилось, что, вспоминая первую горькую годину войны, мы больше говорим о героизме наших воинов и почти никогда — о высоком боевом мастерстве тех, кто прошел еще до войны школу армейской службы.
А оно, действительно, было очень высоким, и это обстоятельство сыграло решающую роль в срыве гитлеровского плана молниеносной войны против СССР.
Кадровую дивизию, в которой служил Александр, в 1941 году срочно перебросили под Москву. Заняли исходные рубежи. Сразу потребовались точные сведения о противнике. Для захвата «языка» создали группу, в которую вошел и Александр.
Наблюдение вели, наметив одну из вражеских огневых точек. Рядом с ней — блиндаж. Местность пересеченная: балочки, лощинки, поросшие кустарником, припорошенные снегом.
Часа в три ночи, надев маскхалаты, разведчики двинулись вперед. Чуть белесоватая зимняя темнота укрывала их. Но она же укрывала и врагов. Шли неспешно, останавливаясь на удобных рубежах, прислушивались.
Фашисты время от времени выпускали беспорядочно пулеметные очереди — помогали ориентироваться.
Тюлюпо был в группе захвата. Стал подбираться к огневой точке. Начала уже угадываться фигура фашистского пулеметчика. Как бы половчей на него кинуться, не ошибиться бы в расстоянии… Фашист попался долговязый и сильный, оказал сопротивление. Пришлось оглушить его прикладом и скрутить.
А группа прикрытия дождалась, когда пленного проволокли через нейтральную полосу, блокировала блиндаж и забросала его гранатами. Шум, стрельба — переполошился весь передний край обороны гитлеровцев. Не до отдыха стало фашистам. А наши разведчики под этот шум и грохот благополучно вернулись к своим.
После этого поиска Александр Тюлюпо получил первую награду. Правда, была она более чем скромна: на три дня отправили разведчиков в тыл, чтобы они отдохнули да в баньке выпарились. Попариться удалось, а вот три дня отгулять не выпало — снова вызвали на передовую…
Ранним июньским утром разведчики вели наблюдение. Старший сержант Тюлюпо, припав к стереотрубе, следил за вражескими позициями. Задание привычное: добыть «языка». Сколько раз Александр выслушивал подобный приказ? Счет потерял… Где только не добывал за три военных года! Ранен был, в госпитале отлеживался.
И снова — в полковую разведку. «За сараем дорога в поселок Курейша, — размышлял он. — По ней время от времени проезжают патрульные мотоциклисты, по ней же приходит смена на посты. Но будут ли гитлеровцы патрулировать ночью?»
Вопросов возникало много, а времени для ответа, 173 собственно, не оставалось: «язык» был нужен к утру, времени меньше суток. Да и разведчиков во взводе осталось негусто. Придется идти небольшой группой.
Медленно наступил вечер, постепенно потемнело небо. На западе еще долго горела полоска заката, но вот и она погасла. Теперь отдохнуть, набраться сил, подкрепиться. Поближе к утру, когда часовых противника клонит ко сну, самое золотое для разведчиков время.
Быстро и бесшумно группа обошла вражеский пост с тыла. Можно было брать «языка» здесь, но интуиция разведчика подсказала Александру, что может быть добыча покрупней. Однако и пост оставлять у себя в тылу нельзя. Старший сержант шепотом подозвал одного из товарищей. Вынув ножи, они рядышком поползли в сторону ничего не подозревавших часовых врага. Секундная возня, приглушенный хрип, и часовых больше нет…
Осмотревшись, разведчики осторожно двинулись вдоль дороги, направляясь к поселку. Чу!.. Вроде бы едет кто-то. Старший сержант расположил товарищей вдоль дороги, торопливо объяснил задачу. Залегли.
В предутренней тишине отчетливей зазвучал стук подков. На фоне начинающего светлеть неба разведчики увидели обоз. Одна подвода… Вторая… Третья… Седьмая.
Все. На каждой по два-три фашиста. Ишь, разболтались, покуривают, перекликаются. Уверенно чувствуют себя в тылу.

В лошадей не стрелять! — шепнул Александр: не выдержало сердце кавалериста.
Сухо и зло трещали автоматы. Разведчики, атаковав обоз, били без промаха. Двое уцелевших гитлеровцев забились под подводы. Их извлекли оттуда, приставили к ним конвоиров. И, не задерживаясь, полным ходом погнали обоз к своим позициям. Загремели телеги по кочкам. Уж если специально сумели сделать так, что не побили лошадей при атаке, то грех ведь будет оставлять их здесь, с обозом!
Разведчики въехали в спасительный лесок, миновали лощину. Так и явились к своим не только с двумя «языками», но и с целым обозом.
Запомнились Александру Тюлюпо бои в районе городка Алленштейн. Он был взят лихим кавалерийским 174 налетом. Незаметно сосредоточившись, конники ночью с трех сторон ворвались в город, пронеслись по нему из конца в конец, рубя и стреляя, не давая врагам опомниться.
Но не везде получалось так гладко. Однажды разведчикам пришлось с боем пробиваться сквозь укрепленный участок врага, хотя в целом кавалерия в прорыве фашистских глубокоэшелонированных укреплений в минувшей войне и не участвовала. Другое дело, когда оборона прорвана и начинается преследование бегущего противника. Тогда и пускали кавалеристов, чтобы гнали гитлеровцев, не давая закрепиться на выгодных новых рубежах.
И все же, пробиваясь сквозь подготовленную оборону фашистов, конники Александра Тюлюпо вновь отличились.
Ворвавшись в расположение противника, они подняли такой тарарам, так навалились на сидящих в траншеях врагов, что те были вынуждены сдавать оружие и поднимать вверх руки. В этом бою Александр пленил двенадцать гитлеровцев, да к тому же неприятельскую исправную пушку сумел захватить.
После Восточной Пруссии — Западная Польша. Конники освободили города Хойнице и Тухоль и с боями двинулись вперед.
В эти дни случалось, что Александр Тюлюпо с товарищами целые сутки качался в седле. То пошлют узнать, не окопался ли в лесу враг, что встал на пути дивизии. То зашлют в сторону на добрый десяток километров — сосед приотстал, так нет ли опасности флангового удара. А то прикажут разведать, нет ли фашистов на близлежащих хуторах, и вообще, где он, противник, с утра дивизия никак не может войти с ним в соприкосновение.
Вот и мотались разведчики туда-сюда. Спешившись, обследовали лес. Бывало, вызывали огонь на себя, чтобы уточнить местонахождение противника. Разведывали хутора и местечки.
Чудно это было по первости — обследовать селения. Войдут разведчики в дом, а он словно вымер. Вот же — суп на столе, по тарелкам разлит, пар от него еще идет. Однако ни одной живой души не видно. Начнут разведчики шарить по углам, глядишь, и выберутся из-под кроватей, с чердаков, из клетушек перепуганные обитатели. Отвечая на расспросы, поначалу дичатся, по 175 том, видя, что никто их обижать не собирается, разговорятся, дадут нужные сведения.
С ликованием встречали наши войска День Победы. А для Александра Гавриловича Тюлюпо он был радостным вдвойне. Выстроили тогда полк и перед строем боевых товарищей вручили ему высшую солдатскую награду — орден Славы I степени за номером 318.